Разумница. Украинская народная сказка

Сказки
Жили были два брата: один бедный, а другой богатый. Вот богатый как-то сжалился над бедным, что у того ни ложки, ни плошки, да и отдал ему дойную корову. Говорит:
— Помаленьку отработаешь мне за неё.
Ну, бедный брат отрабатывает помаленьку. А потом богачу сделалось жалко коровы, он и говорит бедному:
— Отдавай мне корову назад.
Тот взмолился:
— Братец, я ж тебе за неё отработал!
— Что ты там отработал — как кот наплакал! А корова-то гляди какая! Отдавай, отдавай!

Бедному жалко стало своей работы, не захотел корову отдать. Пошли они судиться к барину. Пришли. А барину, должно быть, лень было голову ломать — думать, кто из них прав, кто виноват. Вот он и говорит им:
— Кто отгадает мою загадку, того и корова будет.
— Говори, барин!
—Слушайте: что на свете сытее всего, быстрее всего, милее всего? Завтра придёте — скажете.
Пошли братья. Богач идёт домой и думает: «Ерунда, а не загадка! Что ж может быть сытее барской свиньи, быстрее барской борзой, милее денег? Моя корова будет!»
Бедный пришёл домой; думал, думал да и затужил. А у него была дочка Маруся. Она и спрашивает:
— Чего ты, батюшка, растужился? Что барин сказал?
— Да барин такую загадку загадал — голову сломать можно!
— А какая загадка?
— Вот какая: что на свете сытее всего, быстрее всего, милее всего?
— Э, батюшка, сытее всего мать-земля: она всех кормит, поит, да и всех поедает; быстрее всего думка —с думкою куда хочешь прилетишь; а милее всего сон —как бы хорошо ни было человеку, он всё бросает, чтоб заснуть.
— Неужто? — говорит отец — А ведь правда твоя! Так я и скажу барину.
На другой день приходят оба брата к барину. Вот барин их и спрашивает:
— Ну что, отгадали?
— Отгадали, барин, — говорят.
Вот богатый выступил вперёд, чтобы поскорее ответить, да и говорит:
— Сытее всего, барин, ваши свиньи, а быстрее всего ваши борзые, а милее всего — денежки.
— Э-э-э, врёшь!— говорит барин — Ну, а ты?
— Да что ж, барин, нет ничего сытее матушки-земли: она всех кормит, поит, да и всех же поедает.
— Правда, правда! — говорит барин — Ну, а быстрее всего?
— Быстрее всего мысль-думка — с нею куда хочешь, перелетишь.
— Так! Ну, а милее всего что? — спрашивает барин.
— А милее всего сон. Как бы хорошо ни было человеку, он всё покидает, чтоб заснуть.
— Всё так! — говорит барин. — Твоя корова. Только скажи ты мне: сам ли ты отгадал загадки или тебе кто помог?
— Да что ж, барин,— говорит бедняк, — есть у меня дочка Маруся. Это она меня научила.
Барин рассердился:
— Как так! Я такой умный, а она простая девка — и мои загадки отгадала! Погоди же! Вот тебе десяток варёных яиц, отдай их своей дочери. Пусть она посадит на них наседку, чтоб наседка за одну ночь вывела цыплят, выкормила их и чтоб твоя дочка зарезала трёх, зажарила на завтрак, а ты, пока я встану, чтоб принёс. Я ждать буду. А не сделает — будет худо.
Идёт бедняк домой, плачет. Приходит, а дочка спрашивает его:
— О чём, батюшка, плачешь?
— Как же мне, дочка, не плакать! Дал тебе барин десяток варёных яиц да наказал, чтоб ты посадила на них наседку, чтоб наседка за одну ночь вывела и выкормила цыплят, а ты чтоб зажарила трёх ему на завтрак.
А дочка взяла горшочек каши и говорит:
— Отнеси, батюшка, эту кашу барину да скажи ему: пускай он вспашет землю, посеет эту кашу, и чтоб она выросла просом, поспела, и чтоб он просо скосил, смолотил и натолок пшена — кормить тех цыплят, которым надобно вылупиться из этих яиц.
Приносит бедняк к барину эту кашу, отдаёт её и говорит: так, мол, и так дочка наказала.
Барин смотрел, смотрел на эту кашу да и выбросил её собакам. Потом нашёл где-то стебелёчек льна, отдал его бедняку и говорит:
— Отнеси дочери этот лён. Пускай она его вымочит, высушит, помнёт, попрядёт и соткёт сто локтей полотна. А не сделает — будет худо.
Идёт бедняк домой, опять плачет. Встречает его дочка, спрашивает.
— О чём, батюшка, плачешь?
— Гляди-ка, чего: пан дал тебе стебелёчек льна, да чтоб ты его намочила, высушила, помяла, напряла и выткала сто локтей полотна.
Маруся взяла нож, пошла и срезала тоненькую веточку с дерева, дала отцу и говорит:
— Неси, батюшка, к барину. Пускай он из этого дерева сделает мне гребень, гребёнку и днище, чтобы было на чём прясть этот лён.
Приносит бедняк барину эту веточку и говорит, что дочка велела из неё сделать. Барин глядел, глядел, взял да бросил веточку, а сам думает: «Эту обдуришь! Видать, она не из таких!» Потом думал, думал и говорит бедняку:
— Пойди скажи своей дочери: пускай она придёт ко мне в гости, да так, чтоб ни шла ни ехала, ни босая ни разутая, ни с гостинцем ни без гостинца. А если она этого не сделает—будет худо.
Идёт отец, плачет. Пришёл да и говорит дочери:
— Ну что, дочка, будем делать? Приказал барин так и так…— и рассказал ей всё.
Маруся говорит:
— Не тужи, батюшка, всё ладно будет. Пойди купи мне живого зайца.
Пошёл отец, купил живого зайца. А Марусенька одну ногу обула в рваный башмак, другую оставила босой. Потом поймала воробья, взяла сани, запрягла в них козла. Зайца спрятала под мышку, воробья взяла в руку, одну ногу поста­вила в сани, а другою ступает по дороге — одну ногу козёл везёт, а другою идёт.
Разумница. Украинская народная сказка
Приходит этак к барину во двор, а он как увидел, что она так идёт, кричит слугам:
— Травите её собаками!
Те стали травить её собаками. А она и выпустила зайца. Собаки погнались за зайцем, а её бросили. Она тогда пришла к барину в хоромы, поклонилась и говорит:
— Вот вам, барин, гостинец, — да и подаёт ему воробья.
Барин только хотел его взять, а она выпустила воробышка, он — порх! — и улетел в открытое окно.
На ту пору пришли мужики к барину судиться. Барин и спрашивает:
— Чего вам, люди добрые?
Один говорит:
— Да вот что, барин: ночевали мы вдвоём в поле, а утром встали, глядь — моя кобыла жеребёнка привела.
Вот барин думал, думал и говорит:
— Пригоните сюда жеребёнка и лошадей — к которой жеребёнок побежит, та и привела.
Пригнали запряжённых кобыл и пустили жеребёнка. А те два хозяина так затаскали этого жеребёнка каждый в свою сторону, что он уж и не знал, куда ему бежать,— взял да и побежал не знамо куда. Ну, все растерялись: что тут делать, как рассудить? А Марусенька говорит:
— Вы жеребёнка-то привяжите, а матерей распрягите да и пустите — которая побежит к жеребёнку, та и привела.
Так и сделали: распрягли лошадей, жеребёнка привязали; одна и побежала к нему, а другая стоит.
Ну, тут барин видит, что Марусенька такая разумная — никак её не перехитришь,— и отпустил её с миром.
 Это интересно!

 Вот такая же швейная  машинка была у моей бабушки. Помню как сидел и смотрел заворожённо на бесконечные строчки вылетающие из под иглы волшебной машинки. Бабушка самозабвенно крутила деревянную ручку правой рукой, а левой направляла бесконечный кусок ткани…. нирвана…!!!
Разумница. Украинская народная сказка
Мотай на ус !
 На вопрос: «Кто изобрел швейную машину?» – большинство людей, не задумываясь, ответят – Зингер. И действительно Исаак Меррит Зингер известен как изобретатель швейной машинки. Но изобретения очень редко бывают «пионерскими», т.е. не имеющими аналога. Практически почти все изобретения, за очень редким исключением, являются усовершенствованиями существующих устройств. К таким устройствам относится и швейная машинка.

Швейные машинки были известны задолго до рождения знаменитого изобретателя. Еще в XIV веке голландцы для пошива парусов применяли громоздкую колесную машину, стачивающую длинные полотна. Известно также, что первый проект швейной машины был предложен в конце XV века Леонардом да Винчи, но он так и остался невоплощенным.
Зингер не изобретал швейной машины и никогда не утверждал, что сделал это. К 1850 году, когда появилась его первая швейная машина, уже существовал ряд моделей. Зингер потратил на преодоление имевшихся у этих моделей конструктивных недостатков 10 дней, которые «потрясли мир» и сделали изобретателя богачом. Зингер расположил челнок горизонтально (благодаря этому нить перестала запутываться); предложил столик-доску для ткани и ножку-держатель иглы (это позволило делать непрерывный шов); снабдил машину ножной педалью для привода (возможность работать с тканью двумя руками). Эти три нововведения стали базовой схемой швейной машины на долгие годы. Они защищены огромным пакетом патентов, насчитывающим несколько тысяч охранных документов. Первый экземпляр «Зингера» был продан за сто долларов. Это был едва ли не первый случай в истории, когда первый образец изделия не только окупил все затраты на предварительные разработки, но и принес прибыль.
При создании швейной машины главную проблему создавало протягивание иглы через ткань. С этой проблемой сталкивались все изобретатели швейных машин, находя иногда очень странные решения. В 1775 году было создано устройство, в котором игла имела два острых конца, а отверстие для нитки было выполнено посередине. Эта машина копировала образование стежков вручную. Игла прокалывала материю и с помощью щипчиков протягивала через нее нитку в одну сторону, а затем, не переворачиваясь, обратно. Эта машина работала гораздо медленнее человека и распространения не получила.

Так работает челнок швейной машинки

В 1830 году француз Б. Тимонье изготовил машину, создававшую цепной шов. На этой машине можно было делать до двухсот стежков в минуту, но она была громоздкой и создавала непрочный однониточный шов, который легко распускался при разрыве одного стежка.

Ранее, в 1814 г. австрийский портной Йозеф Мадерспергер решил, что швейная машина должна иметь иглу с отверстием для нитки у острия. Он попытался изготовить такую машину с использованием в ней принципа ткацкой машины, но успеха не имел. Однако после него конструкторы начали работать над созданием машини, имеющей иглу с отверстием для нитки на остром конце.

Машину с такой иглой сумел создать в 1834 году Уолтер Хант, который впервые применил в ней челнок, подобный ткацкому. Однако его машина работала нестабильно, была еще далека до практического применения, и Хант не стал ее патентовать.

В 1845 году швейную машину челночного типа создал американец Элиас Хоу. Ткани в ней навешивали вертикально на шпильки перемещаемого в горизонтальном направлении транспортера, игла была закреплена на качающемся по принципу маятника рычаге, а челнок был расположен с другой стороны ткани. Игла в такой машине имела отверстие для нити на остром конце. Машина работала со скоростью 300 стежков в минуту. Ее принцип – создание с помощью челнока двухниточного стежка, – до сих пор используется в швейных машинах.

В отличие от Ханта, Элиас Хоу свою конструкцию запатентовал и, видимо, поэтому по некоторым источникам считается, что именно он впервые придумал использовать в швейных машинах иглу с ушком на остром конце.

Созданная Хоу машина была уже более пригодна для шитья чем, машины предыдущих изобретателей. Однако она также имела много недостатков и нуждалась в совершенствовании. Но с тех пор при дальнейшем совершенствовании швейных машин в них всегда использовалась игла с отверстием на остром конце.

Существенные изменения в конструкции машин произошли в 1850 — 51 г.г., когда разными изобретателями были запатентованы несколько новых конструкций. Наиболее удачной оказалась машина Зингера.

Исаак Зингер родился в 1811 г. в Америке, в небольшом городке Питтстаун штата Нью-Йорк в еврейской семье эмигрантов из Германии. Отец его был каретником. Исаак в 12 — летнем возрасте покинул отчий дом и отправился по Америке в поисках счастья. Амбициозный, но неграмотный Зингер сменил массу профессий. Он поработал и каменотесом, и актером бродячей труппы, и учеником механика.

Наконец, он нашел себе работу в мастерской по ремонту швейных машин. Эти машины имели целый ряд недостатков. Они могли сделать подряд лишь небольшое количество стежков. Нить постоянно запутывалась и перекручивалась. Строчить можно было только по прямой линии. Машины то и дело ломались, так что работы Зингеру хватало.

Согласно одной из легенд, которыми богата биография Зингера, он однажды в сердцах сказал хозяину, что сам может сконструировать нечто лучшее по сравнению с продукцией Хоу. «Если ты сможешь соорудить действительно практичную штуку, ты за год заработаешь больше, чем за всю жизнь», – ответил хозяин. Значимость этих слов определила дальнейшую судьбу Зингера. Он с головой ушел в работу по созданию новой швейной машинки.

Проанализировав все конструктивные недостатки швейных машин, Зингер внес в конструкцию следующие значительные изменения:

— снабдил машинку горизонтальным столом для размещения на нем сшиваемой ткани, и лапкой-держателем. Это позволило изменять направление перемещения ткани во время шитья и делать непрерывный шов требуемой длины и формы;

— установил в столе зубчатое колесо для перемещения материала. Впоследствии это колесо заменил зубчатой рейкой;

— закрепил иглу в вертикальном штоке, обеспечив ему возможность вертикальных возвратно-поступательных перемещений;

— предусмотрел в конструкции возможность регулировки натяжения нитей, в результате чего они перестали запутываться.

Эти нововведения стали базовой схемой швейной машинки на долгие годы.

Создав в 1850 г эту швейную машину, Зингер всю свою энергию направил на ее коммерческое использование. Машина вызвала значительный интерес, и первый крупный заказ поступил в том же году. Учитывая такой спрос на его машины, Зингер создает компанию по их производству.

В 1851 году совладельцем компании наряду с Зингером становится состоятельный адвокат Эдвард Кларк, вложивший в фирму собственные средства. Кларк был сыном известного промышленника. Он получил блестящее образование, которое, однако, пасовало перед дремучей неграмотностью партнера. Аристократичный Эдвард был в ужасе: даже на склоне лет Зингер толком не умел читать и писать. А уж немыслимые повороты личной жизни сына тележного мастера вообще не поддавались описанию. Тем не менее, достоинства швейной машинки Зингера перевешивали многочисленные недостатки ее автора. И Кларк приложил все свои таланты юриста и организатора, чтобы компания развивалась и процветала.

В 1851 г. изобретение Зингера было официально запатентовано, компания стала разрастаться, а обороты ее стремительно увеличивались.

Однако вскоре успешно развивающейся фирме Зингера пришлось вступить в судебное разбирательство с Элиасом Хоу. И хотя конструкция швейной машины Зингера отличалась от машины Хоу, в ней, по мнению Хоу, применялся запатентованный им принцип работы иглы и челнока.

Элиас Хоу предъявил Зингеру претензии в том, что тот использовал его основные идеи. Судье был предоставлен патент Хоу на изобретение машинки, датированный 10 сентября 1846 года, а изобретение Зингера было внесено в реестр только 12 августа 1851 года. Экспертиза показала, что главный принцип машинки Зингера был позаимствован у Хоу. Суд согласился с претензиями Хоу.

Исаак был готов отстаивать авторство до конца. Однако Эдвард Кларк, выступивший на этом процессе адвокатом Зингера, убедил его пойти на попятную и договориться с Хоу о выплате отступных и партнерстве.

После этого ещё несколько человек подали в суд и на Хоу, и на Зингера, отстаивая свои права. За этими процессами внимательно следила пресса, и в историю они вошли под названием «война швейных машинок». Разбирательства длились более года.

Судебные процессы закончились благодаря все тому же Кларку. По его инициативе в конце 1856 года главные претенденты на лавры отца швейной машины пришли к выводу, что в результате нескончаемых судебных тяжб все они несут убытки. Если же пойти навстречу друг другу, то можно получать стабильный доход. Они приняли решение, что каждому из участников переговоров вплоть до окончания действия патентов Зингер будет выплачивать определенный процент с дохода. Таким образом, у Зингера были развязаны руки и он смог вплотную заняться развитием бизнеса.

В первые годы основную часть продукции Зингера покупали швейные фабрики. Для рядового человека она была слишком дорогой. Зингер продолжал совершенствовать свое изобретение. В изготовление швейных машин он внедрил те же процессы обработки деталей, которые существовали тогда в самом «продвинутом» секторе производства – оружейном. За счет этого Зингер сумел снизить стоимость швейной машинки со 100 долларов в 1851 г. до 10 долларов в 1858 г. и сделать ее доступной практически для каждой семьи.

Стремительный взлет компании Зингера обеспечили как технические усовершенствования, так и находки ее основателей в сфере маркетинга. Начав с тысячи машинок в год, она за первые 15 лет существования увеличила оборот в 127 раз и всё благодаря маркетинговым технологиям. Кларк и Зингер показали себя блестящими маркетологами, хотя такого слова они наверняка еще не знали. Компаньоны разработали гибкую систему продаж машин частным лицам. Они впервые внедрили схему оплаты покупки в рассрочку, что резко повысило привлекательность швейных машин в глазах покупателей. Партнеры не скупились на скидки оптовым покупателям, внедрили целую сеть агентств по продажам и, главное, развернул мощный экспорт.

Уже в конце 1858 года на Зингера работали четыре завода в штате Нью-Йорк, количество проданных машин достигало 3 тыс. в год.

Зингер и Кларк решили, что ограничиваться торговлей в одном только штате Нью-Йорк не стоит, и поставили цель – сделать бизнес всемирным. Они открыли торговые представительства в разных уголках Северной Америки, а открытие в 1867 году фабрики в Глазго стало первым шагом на пути глобальной экспансии швейных машинок этой Марки. В то время мультинациональных компаний еще и в помине не было.

Зингер и Кларк одними из первых поняли колоссальное значение рекламы. Компания «Зингер» вошла в историю бизнеса как первая компания, тратившая более миллиона долларов в год на рекламу.

Зингер впервые начал выпускать машины, ориентированные не на промышленное производство, а на обычных домохозяек. Это потребовало знания тонкостей психологии покупателей, прежде всего покупательниц. А знаниями в этой области он обладал немалыми – у него было много жен и любовниц. Предприниматель не сомневался – главное убедить в необходимости именно женщин, а дальше уж они найдут способ, как заставить своих мужей раскошелиться. Чтобы убеждение подействовало, необходимо было обращаться к домохозяйкам напрямую. Но газет и журналов, выпускаемых специально для них, не было, а по всем домам разносчиков не разошлешь. Зингер нашел выход: стал искать покупательниц в театрах и церквях, размещая рекламу на программках спектаклей и раздавая ее вместе с религиозной литературой.

Ради того, чтобы сделать свою продукцию доступной миллионам семей, Зингер предпринял еще один маркетинговый ход. В 1854 году он начал продавать машинки по лизинговой схеме: покупатель сначала брал товар как бы напрокат, вносил за него ежемесячную арендную плату и мог вернуть его продавцу в любой момент, но когда выплаченная сумма достигала розничной цены машинки, ее можно было оставить себе насовсем.

Еще одной торговой находкой Зингера является организация послепродажного сервиса. Кроме того, он впервые начал организовывать специальные торговые акции, которые заключались в том, что на ярмарках и в богатых салонах его машинки демонстрировали не бойкие парни-дилеры, а нанятые красавицы. На них обращали внимание и мужчины и их спутницы. Первые – понятно почему, а для вторых успех у мужчин теперь был неразрывно связан с обладанием швейной машинкой.

Исаак Зингер скончался в 1875 году. В наследство его многочисленным детям достался капитал в 13 миллионов долларов, а всему остальному миру – швейная машинка SINGER.
nord-inform.de / Феликс Лазовский

Да и ещё, как бы не был богат человек,  его тело будет покоится в земле

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *